Прикормленные братьями врачи развернули целую кампанию по «борьбе с болью». Появилось устойчивое выражение «хроническая боль», подозрительно напоминавшее «хроническую усталость». Светила медицины доказывали, что терпеть даже легкую боль – это унизительно для пациента. Множились научные работы, доказывавшие, что оксиконтин – нетрадиционный опиоид и не вызывает привыкания. А пресса охотно писала, ссылаясь на исследования, что новое обезболивающее стоит применять не только после операций или при тяжелых заболеваниях, но и при артрите, переломах, мигрени, вывихах и болях в мышцах, вызванных гриппом. Специалисты по боли даже придумали термин «опиофобия», утверждая, что это «медицинский миф».
К 2000 году оксиконтин приносил Саклерам по миллиарду долларов в год. Как и положено опиоиду, он вызывал у пациентов привыкание, и необходимая доза постоянно росла. Пытаясь распрощаться с лекарством, они испытывали ломку и вынуждены были вновь идти к врачу за рецептом. Те, у кого не хватало денег, переходили на героин – ближайший родственник оксиконтина. Как следствие, быстро возник черный рынок обезболивающего. Врачи за взятку выписывали рецепт, пациент покупал лекарство и перепродавал его по одной таблетке всем нуждающимся. На «Пердью Фарма» тысячи раз подавали в суд родственники умерших пациентов, однако каждый раз фирма или откупалась, или платила относительно небольшие штрафы.
В 2010 году Саклеры были все-таки вынуждены снять оксиконтин с продажи, но быстро выпустили препарат с похожим названием и такими же характеристиками. К тому времени США уже накрыла эпидемия опиоидной наркомании. Ежегодно врачи выписывали порядка 250 миллионов рецептов на опиоидные обезболивающие. Сегодня американцы потребляют треть всех опиоидов, производящихся в мире".
