"Коновалец был действительно хозяином положения в Киеве и засилье галичан в армии и правительстве создавало картину настоящей оккупации ими Украины. Галицийские сечевики были достаточно дисциплинированы и обучены. Слушались своих командиров, невзирая на крайне разношёрстный их состав: там были, кроме русских галичан, румыны, венгры, немцы – разноязычный конгломерат бывшей австрийской армии. Дрались сечевики исправно и с презрением относились к разнузданным толпам «надденпрянцев». Но своим неистовым украинством, грубостью, реквизициями и грабежами они вызывали крайнее озлобление не только в великорусском, но и в малорусском населении, которое обзывало сечевиков «немцами».
(Остальная армия) Трудно было ожидать иного от армии, где люди проникнутые украинским национализмом, считались единицами, а прочие были просто вольныцми или невольными наёмниками. Все эти не помнящие родства «Иванивы» и «Петривы» балакали с грехом пополам на мове, боялись своих казаков и ждали только подходящего случая, чтобы бросить свой куринь и «вильну Украину».
Украинизация, начавшаяся с вывесок, в формах исключительно грубых и пошлых захватывала школу, церковь, печать и вызывала новую чистку служилого элемента во всех сохранившихся еще государственных учреждениях. Борьба с украинством была объявлена приказом Петлюры государственным преступлением, подлежащим ведению полевых судов. Точно так же «по законам военного времени» Директория обещала карать «всякую агитацию и пропаганду лозунгов бывшего гетмана о федерации с Россией.
Вместе с тем во все страны Европы посланы были огромные миссии, в общем около 200 человек, для пропаганды идей самостийной Украины, в поисках признания и помощи. Эти делегации, снабженные большими средствами и неукротимой фантазией, долгое время мистифицировали Европу в отношении стремительности "национального" движения, прочности правительства и силы "пятисоттысячной украинской армии".
...В речах Петлюры, Винниченко и других рисовалось безнадежное положение "державы": армии нет, власти нет, враги кругом, ни с Москвой, ни с Антантой к согласию не пришли. ... Москва не хотела ни самостийности, ни Директории. Поэтому, когда было обеспечено невмешательство немцев и выяснена полная инертность французских войск на юге, Совет комиссаров решил покончить с фикцией украинской власти. ... Директория отдала Киев без боя и переехала в Винницу.
