Тетралогия Алданова "Девятое Термидора", "Чёртов мост", "Заговор", "Святая Елена, маленький остров" имеет общее, не вполне обычное название "Мыслитель". Якобы смысл расшифровывается в прологе, действие которого приходится на первую четверть XIII века — в Париже встречаются молодой боярин Андрей Кучков и безымянный мастер, изваявший для собора Нотр-Дам знаменитую химеру "Мыслитель", или же "Дьявол-Мыслитель". Мастер ведет Кучкова к своему творению:
"Кусок серого холста упал.
На перилах сидело каменное чудовище.
Монах, рыцарь и Кучков долго смотрели на него, не говоря ни слова.
— Уж очень он страшный, — сказал наконец Андрей.
— Да это что ж такое: зверь рогатый и горбоносый? — спросил с недоумением рыцарь, не сводя глаз со статуи.
— Мыслитель, — ответил медленно ваятель. — Дьявол-мыслитель…
...Опустив голову на худые руки, наклонив низкую шею, покрытую черной тенью крыльев, раздувая ноздри горбатого носа, высунув язык над прямой звериной губою, бездушными, глубоко засевшими глазами в пропасть, где копошились люди, темный, рогатый и страшный, смотрел Мыслитель".
"Дьявол" - вот что, якобы, имел в виду Алданов, "Дьявол-Мыслитель", "рогатый и страшный", бездушно наблюдающий за людишками... и воплощенный резцом в одной из химер собора Парижской Богоматери.
Что-то слишком просто и даже плоско при алдановском понимании и толковании истории. Полагаю это обманка, "первый слой" за которым прячется другой Мыслитель, шопенгауэровский, теософский:
"...Индивидуальность же заключает в себе самого Мыслителя, бессмертное дерево, которое выбрасывает из себя личности, подобно листьям, длящимся в весеннюю, летнюю и осеннюю пору человеческой жизни. Все, что листья воспринимают в себя, претворяется в сок, циркулирующий по их венам, осенью же этот сок вливается в родной ствол, а сухой лист отпадает и погибает. Лишь Мыслитель живет вечно, тот, для которого «час не пробьет никогда», тот, вечно юный, который, по выражению Бхагавад-Гиты, надевает и сбрасывает тела так же, как человек надевает на себя новые одежды и снимает старые. Каждая личность представляет собою роль для бессмертного Актера, который выступает на подмостки жизни снова и снова, и в переживаемой им жизненной драме каждый принятый им на себя характер есть дитя предшествовавшего и отец будущего. Таким образом, жизненная драма есть непрерывающаяся история одного и того же действующего лица, которое последовательно разыгрывает различные роли.
(Анни Безант "Древняя мудрость")