Илья Эренбург «Этого не будет!» "Правда" 24 января 1945 года:
"…Я только что прочитал об одной достаточно фантастической школе. Я останавливаюсь на этом, потому что в каждом деле важен почин. Школу, о которой я говорю, устроили американцы. Обучаются в школе ученики, которые еще недавно ловили французских пленных и терзали рабынь, привезенных из России: говоря проще, эти "детки", в возрасте от 39 до 60 лет, - гитлеровские полицейские. Американцы решили приобщить злодеев к некоторым достижениям демократической культуры, а потом снова отправить их на работу. Журнал "Либерти" сообщает, что 89 полицейских успешно изучают английский язык, постановления оккупационных властей, а также "военную вежливость". Очаровательная программа! Я уже вижу Гиммлера, изучающего "Цветочки" святого Франциска Ассизского, и доктора Лея на уроке светского тона. Журнал "Либерти" описывает настроения студирующих держиморд. Оказывается, "слушатели не обнаруживают никакого чувства своей вины. Они отвергают гитлеровцев только потому, что последние терпят поражения. … Газета "Леттр франсэз" рисует другую, столь же живописную картину. Американцы заняли небольшой немецкий город. Военный комендант подполковник Петтерсон обратился к немцам с предложением возобновить прерванную работу. Однако немцы ответили: "Так как вы нас только что освободили, мы теперь имеем право на отдых".
Сценарий готов: "их освобождают". Жителей "освобождают" от полицейских, полицейских - от бургомистра, бургомистра - от гаулейтера, гаулейтера - от Гиммлера, Гиммлера - от Гитлера, а Гитлера - от ответственности. Никто не повинен, и все хотят отдыхать. Слишком долго они грабили, пытали и вешали, и они устали. Они в изнеможении. Они жаждут лекций о вежливости и гавайских ананасов.
…"Вы нас освободили. Мы можем отдохнуть и готовиться к следующей войне", - нагло говорят американцам немцы, те самые, что спят на женских волосах из Майданека. Они не скажут этого Красной Армии. Мы пришли к ним не для того, чтобы освобождать гитлеровцев от Гитлера, мы пришли к ним для того, чтобы освободить себя и весь мир от разбойничьей Германии. Мы не будем переучивать немецких полицейских: тот, кто истязал беззащитных, сядет не на школьную скамью, а на скамью подсудимых. Мы не станем обсуждать с факельщиками проблему восстановления Любека или Кельна: им придется сначала отстроить Смоленск, Варшаву и Гавр.
Сейчас, когда во имя свободы и мира русская кровь льется на полях Силезии и ПруСсии, особенно отвратительны лицемерные защитники палачей. Слово принадлежит нашему народу: он того заслужил беспримерными страданиями, стойкостью, душевным благородством, отвагой, которая привела его на землю Германии. Не для того матери оплакивают сыновей, чтобы гулял по миру с ведерком веселый маляр Гитлер, чтобы полицейские из аахенской школы готовились к новым походам, чтобы снова пролились кровь и слезы. Мир смотрит на нас с восхищением и с надеждой. Стремительно надвигаясь на Берлин, мы говорим: нет, этого не будет! Мы покараем злодеев, и мы спасем детей".