Клан Яковлевых

"...Вот, например, история одной интуиции. Глава Одесского отделения ОГПУ Яковлев написал донос на своего отца, да сам и арестовал собственного отца. Отец был участником черной сотни до революции – интуиция подсказала, что пора его сдать. Отца своего Яковлев приказал расстрелять прямо во дворе отделения ОГПУ и присутствовал при казни – а спустя некоторое время и самого чекиста Яковлева расстреляли. Донос на него был прост: обвинили в избыточном кровопийстве и головокружении от успехов. Дескать, интуиция подсказывает, что слишком много граждан постреляли, руководствуясь интуицией. Закрутилась карусель интуиций, столкнулось много правд. Сын и внук расстрелянных чекистов Яковлевых стал впоследствии главным редактором либеральной газеты эпохи горбачевской гласности «Московские новости» – и писал разоблачительные статьи против Советской власти, тоже своего рода доносы. Он, правда, нигде не рассказал, какое отношение его собственная семья имеет к произволу, – он обличал социализм в целом: пошто собственность отдали народу, ироды безответственные? Издание наделало шуму и собрало вокруг себя людей мыслящих. Сын смелого журналиста (то есть внук и правнук тех казненных) – сам успешный журналист и основатель коммерческих изданий – выходил на антисталинские демонстрации с плакатом «Я знаю правду». Какую именно из правд он имел в виду, журналист не указывал; а только набрал он миллионных кредитов от доверчивых миллиардеров – и драпанул с миллионами на Майорку. И это типическая биография. ..."
(Максим Кантор - "Красный свет")
Отсюда
-----
Все верно (еще мать повесилась после расстрела сыном отца) но Владимир Яковлев (группа "Живи!", сын Егора Яковлева, внук и правнук) никуда же не сбегал с миллионами (кажется).
----
m_afrika подсказал про бегство с бабками:
Д.Быков:– У тебя есть абсолютно темный период в биографии – между уходом из «Коммерсанта» (1999) и «Снобом» (2008): что ты делал?
В.Яковлев:– Жил. Ездил в Индию, Данию, Лос-Анджелес. Жил на Ибице. Изучал некоторые методики Кастанеды. Профессионально мне это ничего не дало, а по-человечески – очень много.