Что происходит?
Что происходит?
Блокировка Приднестровья, "Турецкого потока", чемпионата 2018, и все демонстративно, "грязно", не церемонясь. ВСУ на низком старте, ИГИЛ пока отстает, сколько мы еще не знаем, сколько завтра-послезавтра вылезет?
Анаконда.
Свечин "Эволюция военного искусства":
"Север — обратился к так называемому плану Анаконда. Удавная стратегия сложились в виде захвата, шаг за шагом, территорий, магистралей, портов Юга, в виде постепенного ареста всего его населения и уничтожения всех его материальных средств. Американские писатели образно очертили характер войны в виде Анаконда-плана. Анаконда — это удав. Он не наносит своей жертве смертельной раны, укуса, но обвивает ее, ставит в невозможность пошевелить ни одним членом, сжимает все крепче, ломает все кости, нарушает кровообращение и деятельность всех органов — и лишь тогда проглатывает свою изморенную, обессиленную, почти уже конченную жертву. Война, конечно, сложилась на измор; Север расправлялся с Югом не наполеоновскими приемами сокрушения, а методом Анаконда".
Перестройка вступила в свою финальную стадию - Добивание, а казалось только вчера издали "Архипелаг ГУЛАГ". Быстро время пролетело, и вот уже нас волокут на убой, коль не догадались сами сдохнуть.
Есть ли шанс?
В нынешнем нашем состоянии - нет. Наступила пора преображения.
Виктор Пелевин " Empire V":
"...я сразу понял, что означало известное тютчевское четверостишие «Умом Россию не понять, аршином общим не измерить, у ней особенная стать, в Россию можно только верить» . Как оказалось, поэт имел в виду почти то же самое, что создатели моей любимой кинотрилогии «Aliens».
В фильме эффективная форма жизни зарождалась внутри чужого организма и через некоторое время заявляла о себе оригинальным и неожиданным способом. В российской истории происходило то же самое, только этот процесс был не однократным, а циклично-рутинным, и каждый следующий монстр вызревал в животе у предыдущего. Современники это ощущали, но не всегда ясно понимали, что отражалось в сентенциях вроде: «сквозь рассыпающуюся имперскую рутину проступали огненные контуры нового мира», «с семидесятых годов двадцатого века Россия была беременна перестройкой», и тому подобное.
«Особенная стать» заключалась в непредсказуемой анатомии новорожденного. Если Европа была компанией одних и тех же персонажей, пытающихся приспособить свои дряхлеющие телеса к новым требованиям момента, Россия была вечно молодой – но эта молодость доставалась ценой полного отказа от идентичности, потому что каждый новый монстр разрывал прежнего в клочья при своем рождении (и, в полном соответствии с законами физики, сначала был меньшего размера – но быстро набирал вес). Это был альтернативный механизм эволюции – разрывно-скачкообразный, что было ясно вдумчивому наблюдателю еще в девятнадцатом веке. Никаких обнадеживающих знаков для нацеленного на личное выживание картезианского разума в этом, конечно, не было – поэтому поэт и говорил, что в Россию можно «только верить»....
Я примерно представляю контуры нового монстра. Не колония Берлина, не неоСССР, а Русский мир, он все ближе, хоть картезианскому разуму дико. Очень хорошо, что теперь мы в открытую обороняемся, а на нас в открытую нападают - это задает правильную перспективу происходящему (особенно при взгляде на "Украину" как таковую).
Блокировка Приднестровья, "Турецкого потока", чемпионата 2018, и все демонстративно, "грязно", не церемонясь. ВСУ на низком старте, ИГИЛ пока отстает, сколько мы еще не знаем, сколько завтра-послезавтра вылезет?
Анаконда.
Свечин "Эволюция военного искусства":
"Север — обратился к так называемому плану Анаконда. Удавная стратегия сложились в виде захвата, шаг за шагом, территорий, магистралей, портов Юга, в виде постепенного ареста всего его населения и уничтожения всех его материальных средств. Американские писатели образно очертили характер войны в виде Анаконда-плана. Анаконда — это удав. Он не наносит своей жертве смертельной раны, укуса, но обвивает ее, ставит в невозможность пошевелить ни одним членом, сжимает все крепче, ломает все кости, нарушает кровообращение и деятельность всех органов — и лишь тогда проглатывает свою изморенную, обессиленную, почти уже конченную жертву. Война, конечно, сложилась на измор; Север расправлялся с Югом не наполеоновскими приемами сокрушения, а методом Анаконда".
Перестройка вступила в свою финальную стадию - Добивание, а казалось только вчера издали "Архипелаг ГУЛАГ". Быстро время пролетело, и вот уже нас волокут на убой, коль не догадались сами сдохнуть.
Есть ли шанс?
В нынешнем нашем состоянии - нет. Наступила пора преображения.
Виктор Пелевин " Empire V":
"...я сразу понял, что означало известное тютчевское четверостишие «Умом Россию не понять, аршином общим не измерить, у ней особенная стать, в Россию можно только верить» . Как оказалось, поэт имел в виду почти то же самое, что создатели моей любимой кинотрилогии «Aliens».
В фильме эффективная форма жизни зарождалась внутри чужого организма и через некоторое время заявляла о себе оригинальным и неожиданным способом. В российской истории происходило то же самое, только этот процесс был не однократным, а циклично-рутинным, и каждый следующий монстр вызревал в животе у предыдущего. Современники это ощущали, но не всегда ясно понимали, что отражалось в сентенциях вроде: «сквозь рассыпающуюся имперскую рутину проступали огненные контуры нового мира», «с семидесятых годов двадцатого века Россия была беременна перестройкой», и тому подобное.
«Особенная стать» заключалась в непредсказуемой анатомии новорожденного. Если Европа была компанией одних и тех же персонажей, пытающихся приспособить свои дряхлеющие телеса к новым требованиям момента, Россия была вечно молодой – но эта молодость доставалась ценой полного отказа от идентичности, потому что каждый новый монстр разрывал прежнего в клочья при своем рождении (и, в полном соответствии с законами физики, сначала был меньшего размера – но быстро набирал вес). Это был альтернативный механизм эволюции – разрывно-скачкообразный, что было ясно вдумчивому наблюдателю еще в девятнадцатом веке. Никаких обнадеживающих знаков для нацеленного на личное выживание картезианского разума в этом, конечно, не было – поэтому поэт и говорил, что в Россию можно «только верить»....
Я примерно представляю контуры нового монстра. Не колония Берлина, не неоСССР, а Русский мир, он все ближе, хоть картезианскому разуму дико. Очень хорошо, что теперь мы в открытую обороняемся, а на нас в открытую нападают - это задает правильную перспективу происходящему (особенно при взгляде на "Украину" как таковую).
